А план требовал ввести пять в работу этим летом.
Когда-то у мячей были имена.
Очевидно, довольные его решением, мячи летали, как заведенные, радуя глаз и руку...
- Так вы разденетесь или нет.
Занимательная штука, французский романтизм.
*** В комнате становилось все светлее.
И не нашел ничего.
Собственность автора, вот так.
Работаю и думаю - ну, что же такое сделать, чтобы избавиться от этого идиотского ожидания.
Он и сам чувствовал, что в номере накопилась всякая дребедень и беготня?
Пожалуй, только Майя и поняла бы!
И завертелась обычная белиберда, которая снится уставшему и сильно озабоченному человеку rfnjr jgjhysq ru 25.
Пестрая вселенная, закрученная им, вращалась вокруг него по его законам.
Вот такой лаконичный состоялся разговор, причем оба собеседника упорно не смотрели друг другу в глаза, а зато окружающие, забыв про свои дела, только на них и глядели.
" В лучшем случае он услышит гудки в трубке.
Майя четко говорила "нет" и дистанцию держала безукоризненно.
Все это тяжеленное имущество бурно возили по полу и пытались закрыть.
Вот после них мне и предложили иллюстрировать детскую книжку.
- В зоопарк сразу же увезли?
Две широкие золотые волны залили комнату.
- По-моему, это не для цирка, - ответила она.
Иван присвистнул...
- Ваше счастье, что из моего окна видно кольцо, - сказала она?
Женщина, как бы и не просыпаясь, тоже села, обняла его и мягко уложила обратно.
По логике магнитофонной записи, под которую он работал, следовало, что если он сию же минуту не выйдет на финальные комбинации с кольцами и кульбитами, то номер так и останется без конца, а ему просто придется еще потянуть время с мячами и подольше раскланиваться.
В ее маленькой квартирке на пятом этаже был безупречный порядок gjhyj d rjkrjnrf b jxrf.
- Видишь, ужин еще не готов?
- Ковер на манеже обычно красный, вы на нем потеряетесь.
Мадонна сидела в классической позе - слегка раздвинув колени, младенца держала как будто на весу.
Многие по дороге в Днепропетровск собирались заглянуть в Москву и боялись опоздать на поезд.
Нам так повесили работы, что все пришлось перевешивать.
- Ну, с нами все ясно, - сказал мужчина, и его вынесло из комнаты.
Своих фотографий не любил.
Не бездельничал, выкладывался, следовал планам из бархатной книги, не пил, курил в меру.
Он переоделся в тренировочное трико и после представления еще около часа репетировал на пустом манеже под музыку Фрескобальди.
На свежем махровом полотенце Ивана отсались черные пятна.
Такая непоследовательность разозлила Ивана.
У меня сейчас с собой верджиналисты и Фрескобальди, можно послушать.
И потребовала вести ее в душевую.
В гримерке кавардак!
И действительно минут пятнадцать пролежали, не двигаясь и стараясь дышать как можно бесшумнее.
Цирковые детишки носились с липкими от сока лапками и мордочками, а на всех подоконниках уже валялись оранжевые клочья корок.
По логике магнитофонной записи, под которую он работал, следовало, что если он сию же минуту не выйдет на финальные комбинации с кольцами и кульбитами, то номер так и останется без конца, а ему просто придется еще потянуть время с мячами и подольше раскланиваться...
Они показались чугунными ядрами.
Потом он несколько мгновений пребывал в невесомости.
Потом рассказал еще историю - о похождениях заблудшего контейнера.
Он съел еще один апельсин.
- Знаешь, когда я впервые подумал про этот поворот на триста шестьдесят градусов.
- Иван от такого лаконизма растерялся.
- сказал главреж так, будто покорил Эверест.
Майя трижды подкладывала ему на тарелку поджаристые брусочки.
Он завернулся в дубленку и зажег.
Видно ведь - женщина курит, молчит и думает.
Он сейчас был победителем почище, чем на манеже.
К пьедесталу вели висящие в голубом воздухе ступени, усыпанные осколками каких-то предметов - в том числе и стеклянных шаров?
Представление прошло, как и все прощальные представления, торопливо и не в полную силу.
Майя постучала в дверь, когда Иван развешивал костюм на перекладине.
- Пятым, а до какой остановки.
Тринки рядом уже не было, а ходили ребята в махровых халатах и устанавливали маленькие трамплины...
- Тем более нужно накрыться, - и Иван деловито закутал ее в шубу.
Навстречу Ивану пронесли две пятилитровые кастрюли!
Ну, вы смотрите книги, а я - на кухню, там у меня как раз тресковое филе оттаяло.
Поэтому он не расцвел белозубой улыбкой, а довольно пасмурно сказал "спасибо" и ушел.
Был при нем неотлучно разве что Мэгги.
Но подметить-то старушка подметила, а никаких указаний не дала...
А ведь за тем и ехал.
И это его вполне устраивало.
Одетый в новый серый костюм, который Майя два вечера обшивала блестками, и загримированный Иван вышел в коридор, спустился по лестнице и взял у форганга воздушные шары с ромашкой.
Когда он подходил к окну, казалось, будто башенка сорвалась с дома и летит над городом.
Они сидели и молчали?
художественный беспорядок.
- Ладно, - сказала она.
Иван внес в гримерку здоровый ящик и потянул носом.
Междугородка не давала связи.
Она под каким-то несложным предлогом зашла в номер к Ивану - и он не устоял...
Наваждение немного отступило, но все еще висело в воздухе там, за балконной дверью, которая сама задернулась шторой...
Наваждение немного отступило, но все еще висело в воздухе там, за балконной дверью, которая сама задернулась шторой.
- А у меня сегодня премьера.
Какой-то нахрапистый дядька брал у нее интервью.
- Как ты, -буркнула Майя.
- Слушай, Иван, ты меня после ужина не трогай, ладно...
Это была его инициатива я тянула, как могла.
- Вот, образовались апельсины, - объяснил он, уже и сам не понимая, как додумался...
И что-то сказать, потому что молчание уж больно затянулось.
Мимо повели лошадей.
Если Мадонна есть, ей это должно понравиться...
Он испугался - что же тогда делать без мячей посреди манежа.
Майя, забыв про флюс, хохотала.
Приходилось беречь руки gjhyj htrjhls ajnj dbltj pfghtnyjt...
По улице пронесся поздний автомобиль, свет фар проскочил в комнату и метнулся в глаза с застежек бархатной книги.
Номер Ивану в конце концов понравился вот чем...
- Я схожу в душ, - заявил Иван...
Аллах его знает, почему.
- "Зеленые рукава".
Ивану становилось все труднее держать прогиб, но и терять высоту он тоже не мог.
Он обнял ее, прижался - и действительно кошмарный сон погас, лицо мужчины прояснилось.
Иван немедленно дал себе слово - в таком случае вывалить проклятые апельсины в ближайший мусорный контейнер, чтобы не тащить обратно увесистое свидетельство своего унижения.
Он даже подумал, шагая в гримуборную, что если артисту разонравился директор коллектива, то, может, поискать другой коллектив.
Он видел, что и она это прекрасно осознает.
Ивану стало неловко за свою неуютную гостиничную роскошь, куда можно ворваться, не вытирая ног.
Обычно инициативу проявляла женщина gjcvjnhtnm gjhyj ajnj dblbj!
Иван неторопливо собрал реквизит и понес в гримерку!
До начала представления он успевал только переодеться и малость размяться где-нибудь возле конюшен pjlbfrf cbkmyj dkbztn yf tycre ctrcefkmyjcnm.
- и, услышав ответ, он разулыбался.
И наступил очередной вечер.
Титулы и фамилию Ивана объявляли после эффектного выхода.
Иван понял - они не от его рук отрываются и в руки возвращаются, а скачут по ступеням у подножия незримого пьедестала?
Мячи не бунтовали...
Не стало времени и воздуха.
Да и слова все рассыпались, как мячи, разбежались, спрятались, улеглись в белых пуховых просторах и стали недосягаемы.
- Помню, все помню.
- ответила она, и он услышал - поняла, поняла.
- А музыку можно.
Преодолев мелкие трудности, он заскучал . Ссылки
Главная



Сайт управляется системой uCoz